Верка, Надька, Любка

Вот песня о Вере, Надежде, Любви

То есть, у всех свой вариант отношений

Скажем, с этими дамами тремя прекрасными

Такая версия

Когда дважды два было только четыре

Я жил в небольшой коммунальной квартире

Работал с горшком, и ночник мне светил

Но я был дураком и за свет не платил

Я грыз те же книжки с чайком вместо сушки

Мечтал застрелиться при всех из Царь-пушки

Ломал свою голову в виде подушки

Эх, вершки-корешки от горшка до макушки

Обычный крестовый дурак

"Твой ход", — из болот зазывали лягушки

Я пятился задом, как рак

Я пил проявитель, я пил закрепитель

Квартиру с утра превращал в вытрезвитель

Но не утонул ни в стакане, ни в кубке

Как шило в мешке, два смешка, три насмешки

Набитый дурак, я смешал в своей трубке

И разом в орла превратился из решки

И душу с душком, словно тело в тележке

Катал я и золотом правил орешки

Но чем-то понравился Любке

Муку через муку поэты рифмуют

Она показала, где раки зимуют

Хоть дело порой доходило до драки

Я Любку люблю, а подробности — враки

Она даже верила в это сама.

Мы жили в то время в холерном бараке

Холерой считалась зима

И Верка-портниха сняла с Любки мерку

Хотел я ей на зиму шубу пошить

Но вдруг оказалось, что шуба — на Верку

Я ей предложил вместе с нами пожить

И в картах она разбиралась не в меру

Ходила с ума эта самая Вера

Очнулась зима и прогнала холеру

Короче стал список ночей

Да, Вера была и простой и понятной

И снегом засыпало белые пятна

Взяла агитацией в корне наглядной

И воском от тысяч свечей

И шило в мешке мы пустили на мыло

Святою водой наш барак затопило

Уж намылились мы, но святая вода

На метр из святого и твёрдого льда

И Вера из шубы скроила одеяло

В нём дырка была — прям так и сияла

Закутавшись в дырку, легли на кровать

И стали, как раки, втроём зимовать

Но, воду почуяв, да сном или духом

В матросской тельняшке явилась Надюха

Я с нею давно грешным делом матросил

Два раза матрасил, да струсил и бросил

Не так молода, но совсем не старуха

Разбила паркеты из синего льда

Зашла навсегда попрощаться Надюха

Да так и осталась у нас навсегда

Мы прожили зиму активно и дружно

И главное дело — оно нам было не скучно

И кто чем богат, тому все были рады

Но всё-таки просто визжали они

Когда рядом с ритмами светской эстрады

Я сам, наконец, взял гитару в клешни

Не твистом свистел мой овраг на горе

Я всё отдавал из того, что дано

И мозг головной вырезал на коре

Надежда, плюс Вера, плюс Саша, плюс Люба

Плюс Лена, плюс Настя, плюс Макс, плюс Олег, да

Да, короче, не всё ли равно?

Я пел это в тёмном холодном бараке

И он превращался в обычный дворец

Так вот что весною поделывают раки

Так вот что весною поделывают раки

И вдруг оказалось, что я рак-отец

Сижу в своем теле, как будто в вулкане

Налейте мне свету из дырки окна

Три грации, словно три грани в стакане

Три грани в стакане, три разных мамани

Три разных мамани, а дочка одна

Но следствия нет без особых причин

Тем более, вроде, не дочка, а сын

А может, не сын, а может быть, брат

Сестра или мать или сам я — отец

А может быть весь первомайский парад

А может быть город весь наш, Ленинград

Светает, гадаю и наоборот

А может быть, весь наш советский народ

А может быть, в люльке вся наша страна

Давайте придумывать ей имена