Автопортрет

Спина сутула, кожа порвалась на куртке

(дешево купил её лет пять назад на рынке).

Здрасьте! Сосед опять нашкрябал на поллитру.

Свет фонарей вгоняет в тьму и перспективы кажутся такими

книжными словами. Почему

мне голову не хочется высовывать из свитера?

Смешной малец — такой же, как я, и очень на меня похож,

и даже тридцать лет назад я был такой же,

может быть, лишь чуточку чумазей.

Сейчас он руку протянул, я взял и мы пошли

вдоль фонарей, вдоль озера, и кажется в нем смысл всей жизни вложен,

пусть жизнь моя сложилась из оказий.

Я не дурак, я знаю смысл то, что говорят,

меня за это ценят серебром в мешке в саду Ершалаима,

и мне от этого ни холодно, ни жарко.

А я иду, в руке держу автопортрет, а он

на озеро глядит, и «папа» говорит и очень мило,

и мне себя нисколечко не жалко.

Наступит день и я уйду, как все ушли, кто дал мне белый свет,

и след мой остается только в этом хрупком теле

с огромными влюбленными глазами.

Он улыбнется, спросит: «Отчего ты так сутул?»

А я отвечу: «Просто от того, что чьи-то руки так хотели,

когда меня неистово вязали».

И мы пойдем вдоль фонарей, вдоль озера, вдоль жизни, вдоль себя.

И отчего-то на душе вдруг станется блаженно,

уверено, а, главное, спокойно.

Я не дурак, а, может быть, дурак, но ручка, сжатая в кулак

меня выводит из сомнений окруженья.

Я знаю — будущее есть, оно достойно