В тишине

в тишине, до боли знакомой комнаты,

сам в себе разделившись поровну,

под стук сердца, что бьёт словно колокол —

обернёшь себя мыслями-войлоком,

вспомнишь детство своё забытое,

все часы, что провёл под софитами,

все дороги, бордели и тайны сокрытые,

страсти, грехи — слезами не смытые вспомнишь,

разделив себя поровну.

и слёзы начнут с тебя падать оловом —

это совесть клюёт чёрным вороном

то, что живо в тебе ещё и не продано.

в тишине — сам в себе начнёшь шепотом

разговор между книгой и порохом,

диалог — между бесом и ангелом,

чтоб понять: умирать ещё рано нам

там, где пятый угол у комнаты;

там, где узнав из чего люди сотканы;

там, где строки рождаются с нотами;

там, где с распятым тобой кресты воткнуты;

там, где спросят за всё, что не сделано;

там, где не привыкают со временем;

там встретит тот, у кого нет сомнения

на твой счёт,

чтоб тебя провести через реку Забвения

в тишине, до боли знакомой комнаты,

прочтёшь все стихи, что ими не поняты,

и поймёшь, что обязан жить уж коли ты

поклялся слезами, что на них были пролиты.

жить!